That is all in your head // Весь мир в твоем распоряжении, бери, что хочешь, но помни - ничего тебе не принадлежит. // Соблазнился сам - соблазни другого.
Данный опус написан совместно с препушистейшей Евгешей aka kroharat
Трактир «У ХомЪки»
Цикл занимательных историй о хомяке и плюшках
Хомка и подушечный
Дальше шикарный слог и витиеватые оборотыКак-то раз Хомка решил разобрать свой старый шкаф. Ну, знаете, есть у старых шкафов такое таинственное свойство – постепенно обрастать самым разнообразным хламом. Обычно ничего ценного среди этого хлама обнаружить не удается, но Хомка не теряет надежды. Вот и в этот раз, кряхтя и ворча, он полез в недра старого шкафа наводить порядок. Не прошло и пары минут, как оттуда вылетела старая дырявая кастрюля и с жалобным «дзинн» покатилась по полу, словно спасаясь бегством от свирепствующего хомяка. За кастрюлей последовал одинокий левый башмак без подметки, укушенный молью в пятку шерстяной носок и, почему-то, шелковые стринги ярко-красного цвета. А потом… потом из шкафа вывалился Хомка, бережно держа в лапах неожиданную находку. Это была какая-то совершенно неизвестная Хомке старинная подушка. Белоснежный шелк ее наволочки ни капельки не пожелтел, кружева не истерлись, не смялись оборочки по краям, пух ее был по прежнему мягок, как попка младенца… Но Хомка отлично помнил – он не выбрасывал такой подушки! Потому что такой подушки у него никогда не было!!
Опытный читатель сразу определит, что подушка, должно быть, просочилась в Хомкин шкаф из соседнего измерения. Но нашему Хомке, пока не знакомому с творчеством Льюиса, это было вовсе не так очевидно. Впрочем, долго Хомке недоумевать не пришлось – томик «Хроник Нарнии» упал со шкафа на его мохнатую головешку ровно тридцатью секундами позже. Хомка сердито посопел, потирая медленно набухающую на макушке шишку, а потом решил, что это знак, и углубился в чтение…
Через несколько часов, основательно ознакомившись с матчастью, Хомка, полный решимости и предвкушения, решительно полез в глубину шкафа. Он надеялся обнаружить там, как минимум, другую страну, и быстренько что-нибудь оттуда спереть…
Но ничего толкового Хомка в шкафу не нашел. Помимо уже упомянутой подушки, самой удачной находкой можно было считать черствую плюшку как минимум трехмесячной давности. Чрезвычайно огорчённый своей неудачей Хомка, пятясь, выполз из шкафа и с подозрением уставился на несчастную подушку. Подушка молчала с самым невинным видом.
— Колись, откуда взялась! — грозно прикрикнул Хомка на пушистую вещь. — Атвечайт на вапрос! - добавил он, вспомнив своего прадедушку-штандартенфюрера.
Подушка продолжала молчать, независимо и гордо распушившись, всем своим видом словно говоря: «Вот еще, стану я разговаривать с каким-то грубым, лохматым, неумытым рыжим грызуном… как будто мне больше заняться нечем!»
— Сейчас в кресло положу. Под задницу! — пригрозил Хомка.
Подушка возмущенно фыркнула и ощетинилась. Складки наволочки сложились в зловеще усмехающийся смайлик. Хомка, глянув на это дело, почесал в затылке и сам себе рассудительно сообщил:
— Да ну ее, связываться с этой… подушкой. Вот еще. Отнесу-ка я её в чулан. Там, правда, сыровато… Но зато там компания – паучки, тараканчики, мокрицы всякие… Крысы, опять же. Будет строптивице славная компания!
Решив так, Хомка кивнул сам себе решительно и уже протянул было лапку к подушке, как тут она зашевелилась, затрещала по швам, и из ее пухового нутра вылез на свет…
— Ой…. — сказал Хомка и от неожиданности плюхнулся на попу.
Из подушки вылез маааааленький белый пушистый зверек. У него были огромные голубые глаза в пол-мордахи, умилительная розовая ленточка на левом ухе, крохотный пушистый хвостик и очаровательные маленькие лапки.
— Ой! — снова сказал Хомка, расплываясь, помимо воли, в широкой улыбке. — Надо же, плюффик* … Настоящий плюффик!
Плюффик – а это был, без всякого сомнения, именно он – потоптался неловко, возюкая лапкой по полу. Пару раз тяжело вздохнул, а потом поглядел своими глазюками на Хомку и сказал - басом:
— Слышь, братан… Сними мне этот дурацкий бант с уха, а? А то у меня лапы короткие, не достают…
Хомка закашлялся, подавившись собственным умилением. Потом с подозрением покосился на плюффика, что-то посчитал в уме, и вредным таким голосом сказал:
— Допустим… А что я с этого буду иметь?
Плюффик тяжело вздохнул.
— А чего тебе надобно, старче?
Хомка, пропустив иронию мимо ушей, принялся перечислять, загибая пальцы:
— Мир во всем мире – раз. Торжество разума над силами зла – два. Побольше плюшек, хороших и разных – три. Пусть всегда будет солнце – четыре. Пусть всегда будет небо – пять. Пусть всегда будет мама… кхм-хм… Не, это не стоит. И, кстати, не мог бы ты извести в трактире всю моль?
Плюффик присвистнул.
— А харя не треснет, все это – за одну драную ленточку??!! Нет, дорогой друг, всего этого я выполнить я не могу – но я могу подарить тебе одну очень ценную и чрезвычайно нужную в хозяйстве вещь! Вот!
— Ну и что это за финтифлюшка? — с подозрением спросил Хомка, рассматривая какую-то глиняную загогулину на ладошке плюффика. — И зачем она мне нужна?!
— Оооо, друг мой, это – исключительная, редчайшая по своим свойствам вещь! Это – свисток!
— Чегооооо? — Хомка с возмущением уставился на плюффика. — Зачем мне какой-то дурацкий свисток??!!
— Но это не простой свисток! Это…
Исторический торг начался.
- Ты нигде больше такого волшебного свистка не найдёшь! - распинался маленький плюффик. - Знаешь, как он замечательно свистит? Не знаешь, правильно. И не узнаешь, пока не возьмёшь.
- Ви таки, уважаемый, по-моему, пытаетесь сделать мине смешно, усиленно сбагривая почтенному трактирщику какой-то заплесневелый экспонат, не нашедший себе покупателя даже на блошином рынке Бердичева, шоб мине там никогда не стоять за прилавком!
Кажется, Хомка сам не ожидал от себя такой тирады. Увы, несмотря на всю цельность Хомкиного характера, пакостное влияние сэра Макса потихоньку начинало действовать.
- А ты вообще в чудеса веришь? - сварливо поинтересовался плюффик.
Хомка всплеснул лапками в лучших традициях тёти Сары с Привоза:
- Ви таки хочете рассказать мине за чудеса? Ви, случайно, на минуточку не забыли таких маленьких фактов, шо этот трактир совсем немножечко волшебный? Таки имейте в виду, шо ваша свистелка (даже если я соблаговолю её заиметь), должна полностью вписываться в весь окрестный макияж!
- Антураж, - деловито поправил Хомку плюффик.
- А вот учить мине правильно разговаривать интеллигентные разговоры тоже не надо! - отбрил его Хомка.
- Брать будем? - лаконично осведомился плюффик, нервно размахивая лапками в попытках дотянуться до осточертевшего банта.
- А шо ви так заторопились? - подозрительно осведомился Хомка. - Ви хочете создавать для мине колоссальное впечатление, шо этот ваш свистящий агрегат приносит счастье, удачу и пятнадцать процентов годовых?
- Совсем нет, - удивился плюффик. – Где это видано, чтобы волшебные вещи работали из пятнадцати процентов?
- И тогда чем ви пытаетесь мине заинтересовать? Должен кстати, заметить, шо ви зря пошли в коммивояжеры. Вот один мой знакомый, всучивая очередному бедолаге какой-нибудь суперкомбайн для открывания банок с кошачьим кормом, поступал просто. Он звонил в дверь, доставал из-за пазухи принесённую с собой раскладушку и заявлял ошалевшему хозяину, шо не уйдёт, пока тот не купит его товар. Ви знаете – действовало.
Плюффик решил сменить тактику...
- Впрочем, действительно, зачем вам такая безделушка, уважаемый хозяин. Разумеется, при всем обилии волшебства в окрестном... гм... макияже... его скромные магические свойства вряд ли вас заинтересуют
- Мине не хотелось бы высказывать вам в вашу милую пушистую личность своих необоснованных подозрений, - в тон продолжил Хомка, - но таки я до сих пор напрасно стараюсь уточнить - и шо ваша скукоженная флейта умеет делать?
- Это свисток, - невозмутимо поправил Хомку плюффик. - И он умеет свистеть!
- Да шо ви говорите? – удивился Хомка. – И где заверенный нотариусом сертификат о качестве? Я таки уже битый час пытаюсь послушать практических демонстраций, шо бы вы насвистели на нём хотя бы «Во поле берёзку сломали».
Плюффик хитро улыбнулся и протянул раздухарившемуся трактирщику предмет торга.
Хомка взял из лапок плюффика свисток и решительно дунул в него. Тишина упала на Хомку стремительным домкратом, как мягкое пуховое одеяло. Умолкли шебуршащиеся в подвале мыши, заткнулась горластая ворона, с самого утра выкрикивающая на крыше неразборчивые лозунги, утихло перезвякиванье висевших на стене сковородок. Даже скрежетавшая зубами в шкафу моль прервала своё занятие.
- Правда, здорово? – спросил плюффик.
Хомка ничего не ответил. Он улыбнулся и аккуратно снял с уха плюффика столь надоевшую ему ленточку.
- И свисток обратно возьми, - добавил он. – Неужели мне трудно сделать такую мелочь просто так? Извини, это я ради смеха торговался. Ну, увлёкся чуток…
- Оставь себе, - махнул лапкой плюффик. – Удобная вещь. Особенно если шумные постояльцы поселятся.
Он подобрал подушку и засеменил обратно в шкаф. Дверца аккуратно закрылась за ним.
Сунувшийся туда из любопытства Хомка без всякого удивления отметил, что ни плюффика, ни старинной подушки в шкафу больше не наблюдается.
- Волшебные гости – они и есть волшебные гости, - философски заключил Хомка, аккуратно прицепляя свисток на связку с ключами.
...И когда Хомке надоедает слушать скрип половиц старой чердачной лестницы, склочное перезвякиванье своих сковородок, и вопли сумасшедшей курочки, желающей поведать всему миру, что она нашла во дворе половинку дохлого червячка, он дует в свисток.
* - Плюффики обычно хорошие. Они живут в подушках и навевают хорошим людям возвышенные эротические сны. Бывают, правда, плохие плюффики. Они живут в старых жёстких подушках, сплющенных как блин, и навевают исключительно кошмары и сны, состоящие из газетных заголовков
(с) Сумеречный Макс
Трактир «У ХомЪки»
Цикл занимательных историй о хомяке и плюшках
Хомка и подушечный
Дальше шикарный слог и витиеватые оборотыКак-то раз Хомка решил разобрать свой старый шкаф. Ну, знаете, есть у старых шкафов такое таинственное свойство – постепенно обрастать самым разнообразным хламом. Обычно ничего ценного среди этого хлама обнаружить не удается, но Хомка не теряет надежды. Вот и в этот раз, кряхтя и ворча, он полез в недра старого шкафа наводить порядок. Не прошло и пары минут, как оттуда вылетела старая дырявая кастрюля и с жалобным «дзинн» покатилась по полу, словно спасаясь бегством от свирепствующего хомяка. За кастрюлей последовал одинокий левый башмак без подметки, укушенный молью в пятку шерстяной носок и, почему-то, шелковые стринги ярко-красного цвета. А потом… потом из шкафа вывалился Хомка, бережно держа в лапах неожиданную находку. Это была какая-то совершенно неизвестная Хомке старинная подушка. Белоснежный шелк ее наволочки ни капельки не пожелтел, кружева не истерлись, не смялись оборочки по краям, пух ее был по прежнему мягок, как попка младенца… Но Хомка отлично помнил – он не выбрасывал такой подушки! Потому что такой подушки у него никогда не было!!
Опытный читатель сразу определит, что подушка, должно быть, просочилась в Хомкин шкаф из соседнего измерения. Но нашему Хомке, пока не знакомому с творчеством Льюиса, это было вовсе не так очевидно. Впрочем, долго Хомке недоумевать не пришлось – томик «Хроник Нарнии» упал со шкафа на его мохнатую головешку ровно тридцатью секундами позже. Хомка сердито посопел, потирая медленно набухающую на макушке шишку, а потом решил, что это знак, и углубился в чтение…
Через несколько часов, основательно ознакомившись с матчастью, Хомка, полный решимости и предвкушения, решительно полез в глубину шкафа. Он надеялся обнаружить там, как минимум, другую страну, и быстренько что-нибудь оттуда спереть…
Но ничего толкового Хомка в шкафу не нашел. Помимо уже упомянутой подушки, самой удачной находкой можно было считать черствую плюшку как минимум трехмесячной давности. Чрезвычайно огорчённый своей неудачей Хомка, пятясь, выполз из шкафа и с подозрением уставился на несчастную подушку. Подушка молчала с самым невинным видом.
— Колись, откуда взялась! — грозно прикрикнул Хомка на пушистую вещь. — Атвечайт на вапрос! - добавил он, вспомнив своего прадедушку-штандартенфюрера.
Подушка продолжала молчать, независимо и гордо распушившись, всем своим видом словно говоря: «Вот еще, стану я разговаривать с каким-то грубым, лохматым, неумытым рыжим грызуном… как будто мне больше заняться нечем!»
— Сейчас в кресло положу. Под задницу! — пригрозил Хомка.
Подушка возмущенно фыркнула и ощетинилась. Складки наволочки сложились в зловеще усмехающийся смайлик. Хомка, глянув на это дело, почесал в затылке и сам себе рассудительно сообщил:
— Да ну ее, связываться с этой… подушкой. Вот еще. Отнесу-ка я её в чулан. Там, правда, сыровато… Но зато там компания – паучки, тараканчики, мокрицы всякие… Крысы, опять же. Будет строптивице славная компания!
Решив так, Хомка кивнул сам себе решительно и уже протянул было лапку к подушке, как тут она зашевелилась, затрещала по швам, и из ее пухового нутра вылез на свет…
— Ой…. — сказал Хомка и от неожиданности плюхнулся на попу.
Из подушки вылез маааааленький белый пушистый зверек. У него были огромные голубые глаза в пол-мордахи, умилительная розовая ленточка на левом ухе, крохотный пушистый хвостик и очаровательные маленькие лапки.
— Ой! — снова сказал Хомка, расплываясь, помимо воли, в широкой улыбке. — Надо же, плюффик* … Настоящий плюффик!
Плюффик – а это был, без всякого сомнения, именно он – потоптался неловко, возюкая лапкой по полу. Пару раз тяжело вздохнул, а потом поглядел своими глазюками на Хомку и сказал - басом:
— Слышь, братан… Сними мне этот дурацкий бант с уха, а? А то у меня лапы короткие, не достают…
Хомка закашлялся, подавившись собственным умилением. Потом с подозрением покосился на плюффика, что-то посчитал в уме, и вредным таким голосом сказал:
— Допустим… А что я с этого буду иметь?
Плюффик тяжело вздохнул.
— А чего тебе надобно, старче?
Хомка, пропустив иронию мимо ушей, принялся перечислять, загибая пальцы:
— Мир во всем мире – раз. Торжество разума над силами зла – два. Побольше плюшек, хороших и разных – три. Пусть всегда будет солнце – четыре. Пусть всегда будет небо – пять. Пусть всегда будет мама… кхм-хм… Не, это не стоит. И, кстати, не мог бы ты извести в трактире всю моль?
Плюффик присвистнул.
— А харя не треснет, все это – за одну драную ленточку??!! Нет, дорогой друг, всего этого я выполнить я не могу – но я могу подарить тебе одну очень ценную и чрезвычайно нужную в хозяйстве вещь! Вот!
— Ну и что это за финтифлюшка? — с подозрением спросил Хомка, рассматривая какую-то глиняную загогулину на ладошке плюффика. — И зачем она мне нужна?!
— Оооо, друг мой, это – исключительная, редчайшая по своим свойствам вещь! Это – свисток!
— Чегооооо? — Хомка с возмущением уставился на плюффика. — Зачем мне какой-то дурацкий свисток??!!
— Но это не простой свисток! Это…
Исторический торг начался.
- Ты нигде больше такого волшебного свистка не найдёшь! - распинался маленький плюффик. - Знаешь, как он замечательно свистит? Не знаешь, правильно. И не узнаешь, пока не возьмёшь.
- Ви таки, уважаемый, по-моему, пытаетесь сделать мине смешно, усиленно сбагривая почтенному трактирщику какой-то заплесневелый экспонат, не нашедший себе покупателя даже на блошином рынке Бердичева, шоб мине там никогда не стоять за прилавком!
Кажется, Хомка сам не ожидал от себя такой тирады. Увы, несмотря на всю цельность Хомкиного характера, пакостное влияние сэра Макса потихоньку начинало действовать.
- А ты вообще в чудеса веришь? - сварливо поинтересовался плюффик.
Хомка всплеснул лапками в лучших традициях тёти Сары с Привоза:
- Ви таки хочете рассказать мине за чудеса? Ви, случайно, на минуточку не забыли таких маленьких фактов, шо этот трактир совсем немножечко волшебный? Таки имейте в виду, шо ваша свистелка (даже если я соблаговолю её заиметь), должна полностью вписываться в весь окрестный макияж!
- Антураж, - деловито поправил Хомку плюффик.
- А вот учить мине правильно разговаривать интеллигентные разговоры тоже не надо! - отбрил его Хомка.
- Брать будем? - лаконично осведомился плюффик, нервно размахивая лапками в попытках дотянуться до осточертевшего банта.
- А шо ви так заторопились? - подозрительно осведомился Хомка. - Ви хочете создавать для мине колоссальное впечатление, шо этот ваш свистящий агрегат приносит счастье, удачу и пятнадцать процентов годовых?
- Совсем нет, - удивился плюффик. – Где это видано, чтобы волшебные вещи работали из пятнадцати процентов?
- И тогда чем ви пытаетесь мине заинтересовать? Должен кстати, заметить, шо ви зря пошли в коммивояжеры. Вот один мой знакомый, всучивая очередному бедолаге какой-нибудь суперкомбайн для открывания банок с кошачьим кормом, поступал просто. Он звонил в дверь, доставал из-за пазухи принесённую с собой раскладушку и заявлял ошалевшему хозяину, шо не уйдёт, пока тот не купит его товар. Ви знаете – действовало.
Плюффик решил сменить тактику...
- Впрочем, действительно, зачем вам такая безделушка, уважаемый хозяин. Разумеется, при всем обилии волшебства в окрестном... гм... макияже... его скромные магические свойства вряд ли вас заинтересуют
- Мине не хотелось бы высказывать вам в вашу милую пушистую личность своих необоснованных подозрений, - в тон продолжил Хомка, - но таки я до сих пор напрасно стараюсь уточнить - и шо ваша скукоженная флейта умеет делать?
- Это свисток, - невозмутимо поправил Хомку плюффик. - И он умеет свистеть!
- Да шо ви говорите? – удивился Хомка. – И где заверенный нотариусом сертификат о качестве? Я таки уже битый час пытаюсь послушать практических демонстраций, шо бы вы насвистели на нём хотя бы «Во поле берёзку сломали».
Плюффик хитро улыбнулся и протянул раздухарившемуся трактирщику предмет торга.
Хомка взял из лапок плюффика свисток и решительно дунул в него. Тишина упала на Хомку стремительным домкратом, как мягкое пуховое одеяло. Умолкли шебуршащиеся в подвале мыши, заткнулась горластая ворона, с самого утра выкрикивающая на крыше неразборчивые лозунги, утихло перезвякиванье висевших на стене сковородок. Даже скрежетавшая зубами в шкафу моль прервала своё занятие.
- Правда, здорово? – спросил плюффик.
Хомка ничего не ответил. Он улыбнулся и аккуратно снял с уха плюффика столь надоевшую ему ленточку.
- И свисток обратно возьми, - добавил он. – Неужели мне трудно сделать такую мелочь просто так? Извини, это я ради смеха торговался. Ну, увлёкся чуток…
- Оставь себе, - махнул лапкой плюффик. – Удобная вещь. Особенно если шумные постояльцы поселятся.
Он подобрал подушку и засеменил обратно в шкаф. Дверца аккуратно закрылась за ним.
Сунувшийся туда из любопытства Хомка без всякого удивления отметил, что ни плюффика, ни старинной подушки в шкафу больше не наблюдается.
- Волшебные гости – они и есть волшебные гости, - философски заключил Хомка, аккуратно прицепляя свисток на связку с ключами.
...И когда Хомке надоедает слушать скрип половиц старой чердачной лестницы, склочное перезвякиванье своих сковородок, и вопли сумасшедшей курочки, желающей поведать всему миру, что она нашла во дворе половинку дохлого червячка, он дует в свисток.
* - Плюффики обычно хорошие. Они живут в подушках и навевают хорошим людям возвышенные эротические сны. Бывают, правда, плохие плюффики. Они живут в старых жёстких подушках, сплющенных как блин, и навевают исключительно кошмары и сны, состоящие из газетных заголовков
(с) Сумеречный Макс